Найти дорогу к Богу: невыдуманные истории священника Вячеслава Москалева

Движение к Богу начинается у всех по-разному, и необязательно это связано с несчастьем, какой-то бедой, скорбью. Достаточно увидеть ту пустоту, суету, в которой мы живем. Утром встал, выпил чай, пошел на работу, вечером — телевизор, кровать — а завтра все сначала. Человек начинает задумываться: для чего вся эта круговерть, вся эта бессмыслица? — и вспоминает, что существует Бог. Ведь религиозное чувство изначально заложено Творцом в каждого человека.

Часто из Свято-Троицкого собора в Преображенский храм я хожу на службу пешком, расстояние небольшое, да и по набережной пройтись всегда приятно. Не знал, что, когда я шествую из храма в храм, за мной из окна своего дома наблюдает женщина. Она, конечно, не специально следила за незнакомым человеком в рясе, просто в одно и то же время садилась у окна за утренний чай и, наверное, думала: «Вот человек идет в храм молиться, шагает в любую погоду, в снег, дождь и в жару. Значит, это ему нужно, ведь Церковь молится за всех, наверное, и за меня тоже». В какой-то момент эта женщина сказала себе: «Хватит сидеть и гонять чаи, иди в храм!» А храм-то рядом с домом. Так и стала она прихожанкой Преображенского храма. А я, сам того не зная, явился неким проповедником Христа, конечно, свою роль сыграло и мое священническое облачение. Эту простую историю я узнал от нее самой. Вот так действует Господь!

Священник на улице, в магазине, общественном транспорте — уже привычное явление. И все же люди невольно выделяют священнослужителя из толпы. На улице к тебе может подойти незнакомый человек и заговорить, задать какой-то вопрос. Когда езжу в городском транспорте, нередко при оплате за проезд слышу: «Батюшка, не надо денег, лучше помолитесь за меня». Так мне сказала однажды и женщина-водитель троллейбуса, на котором я часто ездил. Наблюдая за ее работой, думал: «Нелегкое для нее это дело — целый день крутить баранку». Однажды, когда в салоне было мало людей, подошел и подарил ей иконку, она с радостью приняла. Разговорились, оказалось, крещеная, но в храм не ходит. Спрашиваю: «Почему? Ведь каждый день мимо проезжаете!» А она в ответ: «Я слишком грешная, чтобы ходить в церковь». Объяснил ей, что Христос пришел в этот мир ради таких, как она, что Он всех нас ждет. Вижу, мои слова ее очень удивили, наверное, думала, что в церкви все святые. Шли дни, недели, месяцы, я, как она и просила, молился за нее: «Господи, помоги!» Но, видимо, нужно было время, чтобы человек понял: ему нужен Бог! Однажды выхожу на исповедь — стоит моя знакомая. Вижу, что не решается подойти к аналою, а у меня на сердце — радость. Я так боялся, что она сейчас уйдет, и сам позвал ее на исповедь. Объяснил, что бояться нечего, Господь знает все наши грехи, но ждет от нас покаяния. Каждый помнит свою первую исповедь, особенно, если это событие произошло во взрослом возрасте. Говорят же — камень с души упал. Так и есть. После этого моя знакомая стала нашей прихожанкой. То часто ее вижу, то реже приходит, но самое главное — она уже перешагнула в другой этап своей жизни — церковный. Теперь всякий раз, когда вижу проезжающий мимо троллейбус, вспоминаю эту простую историю.

Долгое время у входа в Свято-Троицкий собор, где начиналось мое служение, я видел стоящего у столба неопрятного человека, просящего милостыню. Он даже и не просил, стоял молча, протянув стаканчик для мелочи. Люди, конечно, подавали, и к вечеру этот несчастный уже лежал возле своего столба в бесчувственном состоянии. Звали его Геннадий. Однажды, проходя мимо, нащупал в своем кармане шоколадную конфету и протянул ему, сказав: «Молись, Геннадий, да спасет тебя Господь!» Речь у него была неразборчивой, видно было, что человек перенес инсульт. Но он, с трудом выговаривая слова, спросил: «Как молиться?» Я на листочке написал ему слова Иисусовой молитвы, вложил в руку, с тем мы и расстались. Отец Виктор Тихонов, бывший в то время благочинным Покровского округа нашей епархии, поручил мне приглядывать за Геннадием, тем более что тот часто в непотребном виде заходил в нашу «Кулинарию», где прихожане после службы пили чай, перекусывали.

Прошло немного времени, и кто-то меня спрашивает: «Ты что сделал с нашим Геннадием? Стоит на своем месте трезвый, читает Евангелие и своих друзей уговаривает не пить и обратиться к Богу, словом, миссионерствует». Все, кто знал Геннадия, заметили эту перемену и стали помогать, кто вещами, кто продуктами. Мы стали общаться, я узнал, что Геннадий воевал, был в «горячих точках», но потом что-то с ним произошло, стал сильно выпивать, растерял друзей и оказался на улице. Я предложил ему исповедоваться и причаститься, мы договорились, что он придет на исповедь ко мне. Но получилось так, что в назначенный день я должен был служить в другом месте и попросил священника нашего храма обратить внимание на моего подопечного. Переживал, конечно, дойдет ли мой Геннадий до исповеди? Отслужив Литургию, приезжаю в Троицкий храм и спрашиваю, был ли Геннадий на службе? Оказалось, был, и священник, которому он исповедовался, говорит: «Мне бы такое покаяние!» Это была настоящая исповедь — искренняя, горячая, со слезами раскаяния. Мы оба порадовались за нашего Геннадия. Мало-помалу, он стал восстанавливаться, улучшилось его здоровье.

В новогоднюю ночь мы встречали нашего владыку, как обычно, все священники выстроились в ожидании архиерея у входа в храм. Вдруг открывается дверь, и входит Геннадий с букетом цветов, и это 31 декабря! Поняв, что сейчас появится владыка, он быстро отошел в сторону. Завершилась ночная служба, батюшки начали разоблачаться, и вдруг меня срочно просят выйти на амвон. Выхожу — что случилось? Мне сообщают: Геннадий умер! Где, как? Оказывается, в той же «Кулинарии», куда он часто заходил погреться и выпить чаю. Там у продавца хранились деньги, которые мы ему собрали на восстановление документов. Накануне ночной Литургии он как раз зашел и попросил отдать ему эти деньги. Женщина подумала: неужели парень сорвался? А он, возможно даже предчувствуя свою кончину, на все деньги купил и раздал детям новогодние подарки — мягкие игрушки, а то, что осталось, потратил на цветы, с которыми и пришел в храм на свою последнюю службу. Принесенные Геннадием цветы мы обнаружили у иконы великомученика Пантелеимона, там стоял его букет.

Похоронили мы нашего Геннадия с отпеванием, как и положено хоронить православного христианина. Покоится он на Эльтонском кладбище, и я, каждый раз приходя на его могилу и отслужив литию, думаю о безграничном милосердии Господа Бога. И еще о том, какой огромной силой обладает молитва, искренняя и горячая. Человек погибал, был никому не нужным изгоем, но стоило ему обратиться с сердечной молитвой к Богу, и благодать Божия обильно на него излилась. Он навсегда остался в моей памяти и в памяти знавших его прихожан, которые могут свидетельствовать о чуде преображения человека.

Люди, о которых я рассказал, никогда не говорили, что Бога нет, просто они не сразу нашли к Нему путь. Если человек всем сердцем обратится к Богу, без всякого сомнения, в его жизни обязательно произойдут перемены. Подобные истории есть у каждого батюшки, и за каждой такой историей — судьба человека.

  «Православное Заволжье»