В зале суда истории
Консерватория — дом музыки, но никак не дом суда, не место оглашения приговора.
Консерватория — дом музыки, но никак не дом суда, не место оглашения приговора. Однако сто один год назад, в октябре 1918 года, любимый многими саратовцами Большой зал нашей консерватории стал именно залом суда. Пролетарского суда над «контрреволюционными попами».
Глухая эпоха «троек» (особых совещаний, выносивших мгновенные и не подлежащие обжалованию приговоры «врагам народа».— Авт .) наступит позднее, а тогда, на заре советской власти, соблюдалось законообразие. Прения сторон, последнее слово подсудимых, возможность обжаловать приговор — все это формально исполнялось. Но что со всего этого толку, если закон был подменен «интересами рабочего класса», а если по правде, то интересами большевицких лидеров и их европейских покровителей?
Если первому судебному процессу над саратовским духовенством исполнился сто один год, то со дня мученической кончины двоих из семи подсудимых — священномученика Михаила Платонова и святителя Германа, епископа Вольского,— прошло ровно сто лет. Их судили, приговаривали к смерти и каторге, отменяли приговор, опять судили… а в конечном итоге расстреляли без суда и приговора — в порядке красного террора и в связи с опасностью захвата Саратова войсками белых. Это был октябрь 1919-го. В память об этом трагическом юбилее информационно-издательский отдел Саратовской епархии провел публичную лекцию, рассказывавшую о первом показательном процессе против саратовского духовенства в том самом Большом зале консерватории. Лекцию прочитал секретарь епархиальной комиссии по канонизации подвижников благочестия иерей Максим Плякин.
Своими впечатлениями делится Марина Бирюкова :
— Вон там, где сейчас стоит рояль в черном чехле, сидели под конвоем подсудимые — двое уже названных и еще пять членов епархиального совета, из них три священника и два мирянина. А там, где рояль в сером чехле, разместились железные пролетарские обвинители, убежденные в том, что реакционные попы заслуживают смерти уже потому, что они попы. Судьи — слесарь, токарь, бывший младший унтер, мельник — расположились по центру, там, где сейчас орган.
Отец Максим сразу предупредил, что большую часть его лекции займут цитаты из документов той эпохи. Действительно, это были такие цитаты, которые не нуждались в комментариях. Например, проповедь Святейшего Патриарха Тихона, узнавшего о расстреле государя: «…Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его <…> мы должны во всеуслышание заявить об этом, как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают…».
С проповеди Патриарха Тихона отец Максим начал не случайно: саратовская трагедия стала эхом трагедии екатеринбургской. В августе 1918 года до Саратова докатились слухи о расстреле последнего русского императора. 4 августа настоятель Серафимовского храма в Саратове иерей Михаил Платонов обратился к прихожанам с краткой проповедью, в которой, вслед за Святейшим Патриархом, осудил это преступление, привел слова из 1-й книги Паралипоменон Не прикасайтесь к помазанникам моим (16.22) и совершил молитвенное поминовение убиенного государя.
Через два дня газета «Известия Саратовского Совета» вышла с заметкой «Проповедь святого отца». Заметка сообщала, что «святой отец так растрогал молящихся, что вся эта несознательная масса зарыдала и заголосила… следует на это безобразие обратить внимание властям и принять соответствующие меры». Власть отреагировала: священника Михаила Платонова арестовали. В свою очередь отозвался и епископ Вольский Герман, управлявший на тот момент делами в Саратове как викарий: он призвал прихожан Серафимовского храма сделать всё возможное для освобождения настоятеля. Епархиальный совет во главе с протоиереем Алексием Хитровым с благословения владыки Германа принимает решение об интердикте — временном прекращении богослужений в Серафимовском храме. Члену совета Петру Львову поручено выяснить, за что арестован отец Михаил и чем ему можно сейчас помочь. Однако помочь отцу Михаилу епархиальный совет не смог, поскольку сам оказался за решеткой — в полном составе плюс викарный архиерей. Главный пункт обвинения: церковь Серафима Саровского была закрыта намеренно — с целью восстановить прихожан против советской власти. Один из подсудимых, Платонов, обвиняется также в издании и распространении контрреволюционной литературы: еще в феврале в его доме был произведен обыск, изъяты его проповеди и статьи, изданные за собственный счет — он был ярким публицистом православного и патриотического толка. Через некоторое время отец Михаил и другие обвиняемые по этому делу оказались на скамье подсудимых.
Процесс был сделан показательным, на него, как на концерт, раздавали билеты.
Как пояснил отец Максим, попасть в зал суда было непросто: пригласительные распространяли среди «сознательных», и лишь 48 из 1096 билетов досталось верующим: 15 из 48 получил непосредственно Серафимовский приход, собравший уже около десяти тысяч подписей в защиту своего настоятеля.
Задуманный как показательная расправа, этот процесс стал настоящим духовным поединком между богоборцами и теми, кто сохранял верность Христу. И здесь, наверное, лучше всего привести еще две цитаты, которые и зачитал отец Максим. Одна — из речи обвинителя Леонида Гриня :
«…Религия является питомником всех морально искалеченных людей. <…> нам можно отмахнуться от религии как от ненужного балласта, задерживающего ход человеческого развития и освобождения. Эти господа (имелись в виду те, кто сидели на скамье подсудимых.— Авт .) являются в действительности не чем иным, как самыми худшими слугами разбитого нами строя. Что представляет из себя Платонов? Это обыкновеннейший тип черносотенного попа — темного, невероятно темного. Мы являемся по сравнению с французскими революционерами достаточно мягкотелыми, чересчур снисходительно относимся к ним до сих пор. Не пора ли, товарищи, нам встать на настоящую революционную точку — тем более что мы все наблюдаем, какую роль играют эти господа в контрреволюции? Пора взяться за это дело вплотную. Тем более что мы в настоящий момент живем в период красного террора. При настоящих условиях этот красный террор является не громозвучной фразой, а это целая система, которая будет проводиться с железной настойчивостью, в силу крайней необходимости. <…> Я думаю, что мы не будем тряпочниками, мы будем настоящими сынами революции. Вынесите, товарищи, им смертный приговор!»
И другая — из речи подсудимого Платонова :
«…Целоваться с Советской властью я не думаю, но признаю ее, как факт, и считаю, что я обязан ей подчиняться и повиноваться. Налагает она на меня налоги — я плачу, вызывает в суд — я иду, приходят с обыском — я не противлюсь, а представляю все для осмотра: я не протестую против этого. Но я протестую, когда нарушаются мои христианские права и обязанности. Если бы, например, Советская власть, вместо Евангелия Христова, ввела новое евангелие, где говорится «несчастные» вместо «блаженны» — тогда я не соглашусь на это. Пусть меня как ни назовут, что хотят сделают — я этого не послушаюсь. Если же это Евангелие, как Христово — тогда в ножки поклонюсь. Затем обвинитель очень раздосадован тем, что я очень спокойно вел вчера себя здесь, что мне предъявляются такие-то обвинения, и я так спокоен, высказываю свои монархические убеждения. <…> Но, товарищи, я и сейчас спокоен, хотя вы и вынесете мне смертный приговор: разве я сказал, что небо пусто. Я верю, что небо не пусто, что там есть жизнь — и я не верю в смерть. Если вы меня убьете — я буду жить. <…> Вся моя проповедь заключалась: «Народ, помни Бога». Я это не перестану говорить, хотя бы со мной и поступили, как требует обвинитель, как, может быть, вы и поступите».
Надо было оказаться в этом зале, ставшем однажды залом суда, чтобы понять, почувствовать, что такое суд истории. Мы прославляем наших мучеников, мы рассказываем о них, показываем их фотографии — именно здесь, в месте их мучений. Мы молимся им, просим их помощи, укрепления наших сил. Это означает, что они победили.
Материал подготовлен в рамках проекта «Говорим о саратовских новомучениках в контексте 100-летия Гражданской войны». При реализации проекта используются средства, выделенные в качестве гранта фондом поддержки гуманитарных и просветительских инициатив «Соработничество» на основании Международного открытого грантового конкурса «Православная инициатива».
Газета «Православная вера» № 18 (638)
[Подготовила Ольга Протасова ]Последние новости
Торжественное принесение присяги судьёй Арбитражного суда Саратовской области
24 декабря 2024 года в торжественной обстановке состоялось принесение присяги судьёй Болдыревой Ю.Н.,
О внеочередном заседании Совета судей Саратовской области
24 декабря 2024 года состоялось внеочередное заседание Совета судей Саратовской области.
Налоговые органы региона провели дни открытых дверей по вопросам введения АвтоУСН
Это архивная публикация - она может содержать устаревшую информацию.
Частотный преобразователь
Подбираем решения под ваши задачи с учётом особенностей оборудования и требований